— Никак, — лаконично ответил он, — мне ведь пришлось уехать.

Энни быстро закивала головой.

— Да-да, понимаю… — она немного помолчала, искоса поглядывая на него. — А тебе не интересно узнать, чем все эти годы занималась я? Что стало с моим отцом? С мамой?

Джейк покачал головой.

— Прости, Энни, но я не хочу ворошить прошлое, — сухо ответил он и добавил: — Зачем ты приехала?

Девушка прищурилась:

— Ты слышал о смерти моего отца? — ответила она вопросом на вопрос.

Он вздохнул. Ещё в самом начале, когда он только переехал в Топику, Том в одном из своих писем сообщил ему сногсшибательную новость о смерти адвоката Коллинза, который был найден мёртвым в своём загородном доме с простреленной головой и с пистолетом в руке.

— Да, слышал. Говорят, это было самоубийство.

Лицо Энни перекосила злобная гримаса.

— Да, он застрелился в собственном кабинете! И повинен в его смерти только один человек. Это — ты! — её палец обвинительно нацелился на Джейка. — Он не вынес той грязи, того позора, каким ты его заклеймил. Моему отцу пришлось уйти из жизни в расцвете лет, оставить жену и дочь только потому, что какой-то негодяй публично оскорбил его и выставил на всеобщее посмешище.

Она смахнула рукой сбежавшую по щеке слезу и резко ткнула недокуренной сигаретой в пепельницу. Её спина выпрямилась, глаза с ненавистью смотрели на Джейка.

— Ты оставил меня без отца, а моя мать, узнав о случившемся, не выдержала людских пересудов и сошла с ума. Сейчас она находится в сумасшедшем доме. У меня теперь нет семьи, нет тех, кого я больше всего любила. Друзья отвернулись от меня как от прокажённой, знакомые презрительно шушукаются за спиной. Ты отнял у меня всё! Знаешь, кем я стала? Стриптизёршей. А точнее — дорогой шлюхой… Ты растоптал всю мою жизнь, Джейк. Ты хоть осознаёшь это?

Джейк опустил голову, чувствуя, как внутри растёт глухое недовольство.

— Я сожалею, Энни. То, что случилось с твоей матерью, действительно ужасно, — сдержанно проговорил он и поднял на девушку глаза. — Что же касается адвоката Коллинза, то для него это был наилучший выход.

Энни едва не задохнулась от возмущения:

— Наилучший выход? Ты в своём уме?! Да ты хоть понимаешь, что своим подлым заявлением на суде довёл моего отца до самоубийства?! Ты размазал невинного человека по стенке только за то, что тот был адвокатом и выполнял свою работу!

Джейк стиснул зубы, стараясь не перейти на крик вслед за девушкой:

— Ошибаешься, Энни, твой отец не меньше Леона виновен в случившемся. И если кого-то и размазали по стенке, то точно не его.

Гостья хотела что-то возразить, но он опередил её:

— На видеокассете Леона хорошо видно, каким невинным человеком был твой отец. Пора уже принять это как данность и смириться с этим.

Лицо девушки побелело как полотно.

— Ты спрашивал, зачем я приехала? — сказала она, запуская руку в свою сумочку. — Смотри!

И прежде чем он успел что либо сообразить, она быстро выхватила из кармашка баллончик, перегнулась через стол и пшикнула ему прямо в лицо.

Не ожидая столь коварного нападения, Джейк был сражён тошнотворной струей, едкие капли которой попали ему в глаза, вызывая невыносимое жжение. По щекам ручьём побежали слёзы:

— Чёрт!

Он оторвался от кресла и бегом кинулся к водопроводному крану, натыкаясь по пути на мебель и сбивая стулья.

— Чёрт возьми, Энни, ты с ума сошла! — в яростном негодовании восклицал он, поливая водой себе на лицо. — Зачем ты это сделала?!

Резь и жжение постепенно стали угасать. Внезапно что-то острое больно кольнуло в его бедро. Он закрыл кран и резко обернулся к девушке.

— Что ты задумала, Энни?

Его глаза всё ещё продолжали слезиться, но сквозь мутную застилающую пелену он успел разглядеть в руке коварной гостьи одноразовый шприц. Девушка отпрянула от него назад.

— Скоро ты всё узнаешь, Джейк, — раздался откуда-то из глубины комнаты её угрожающий полушёпот. — У меня больше не будет от тебя тайн.

Выставляя руки вперёд, Джейк медленно и неуверенно двинулся на звук её голоса. Однако не сделав и пяти шагов, он вдруг неожиданно ощутил слабость во всём теле: веки отчего-то стали тяжёлыми, голова клонилась книзу, а ставшие ватными ноги отказывались слушаться своего хозяина. Чувствуя, как потолок и пол стремительно меняются местами, он попытался добраться до дивана, но, не рассчитав своих сил, споткнулся и рухнул неподалёку.

— Джейк… — раздался над его ухом ускользающий голос.

Энни склонилась над ним, перевернула на спину.

— Джейк, ты меня слышишь? — она сильно потрясла его за плечо.

Он слабо пошевелился, веки пару раз дрогнули, но так и не открылись.

Ударная доза снотворного сделала своё дело. Удовлетворённая результатом, Энни поднялась с колен и носком туфли больно пнула спящего в бок.

— Теперь ты расплатишься со мной за всё, — процедила она сквозь зубы. — Как же я тебя ненавижу, ублюдок!

Она подошла к телефону, что стоял на тумбочке в прихожей, и потыкала пальцем в кнопки, набирая нужный номер. Ждать пришлось недолго. На другом конце провода отозвался приятный женский голос.

— Здравствуйте, — фальшиво встревоженным тоном задышала в трубку Энни. — Мне нужна Кейт Форстер… Очень хорошо… Нет, вы меня не знаете, я звоню по поручению мистера Сандерса. Я его соседка… Видите ли, душечка, вашему приятелю неожиданно стало плохо. Но вместо скорой он попросил меня связаться с вами… Уж не знаю, кто вы ему: подруга, сестра или ангел-хранитель, но только прошу вас, приезжайте скорее, боюсь, ему совсем хреново… Не за что, дорогая. Адрес знаете?.. Ждём.

Энни положила трубку на место и довольно потёрла руки. Итак, полдела сделано. Она повернулась к лежащему на полу Джейку и презрительно бросила:

— Я так и предполагала: твоя наивная дурочка скоро будет тут.

Она скинула узкие туфли и блаженно щурясь, пошевелила натруженными пальцами ног. Ничего не поделаешь: красота требует жертв, хотя для её задумки вполне бы сгодилась и пара удобных разношенных кроссовок. Но пока план не приведён в исполнение, она просто обязана быть во всеоружии. Ничто так не отвлекает мужчин от лишних расспросов как женское обаяние и сексуальность.

Энни вышла на балкон и закурила, задумчиво глядя на постриженные кусты перед домом. На горизонте постепенно угасало ярко-оранжевое зарево. На землю незаметно опускались сумерки. Ночь готовилась принять город в свои объятия.

Энни любовалась закатом до тех пор, пока в глубине квартиры не раздался длинный требовательный звонок. Она вздрогнула, обернулась и, нацепив на себя маску показного сострадания, пошла открывать дверь.